читать дальше- Проходите, проходите, - подбадривала старушка, - не бойтесь. Сейчас баньку истоплю. Это я мигом. Попаритесь с дороги. Отдохнёте.
- Эх, банька это хорошо, - беспечный Колобок сочно потянулся, - эй, косматый, тебя давно пора вымыть.
- Я чистый, - мрачно пробубнил Волк.
- Охотно верю!
Волк замер около ступенек и неуверенно пробормотал:
- Блохи говорят, что они тоже не грязные.
- Проходи, касатик, - позвала Баба Яга, - проходи, милай. Попаритесь, потом откушать изволите. Щи царские, каша греческая с грибами, киселёк клюквенный, блины всяческие. Уж блиночки у меня, язык проглотишь. Горяченькие. С пылу с жару. С маслицем, со сметанкой, с вареньецем малиновым, кисельком клюквенным.
Иван почувствовал, как у него непроизвольно потекли слюни. Но Волк всё ещё колебался.
- А мясо у тебя в щах есть? - наконец спросил он.
- Уи, милай, цельный кусок, - бабка всплеснула сухонькими руками, - с косточкой сахарной. Свеженький, да сочный.
Волчара сочно облизнулся, так, что его огромный язык захватил почти половину морды.
- Ладно, - смилостивился он, - пошли.
Внутри дом Бабы Яги не был, чем то странным или страшным. Ни тебе скелетов застрявших в паутине, ни совы с круглыми глазами, даже чёрного кота не было.
Обычная деревенская изба с огромной печкой. Посредине стол. В чуланчике кровать. Около входа скамеечка с вёдрами.
Усталый Иван неуверенно огляделся и робко присел на край широкой деревянной скамьи.
Как и обещала, Баба Яга мигом истопила баньку, словно того и ждала, что в её дом пожалуют усталые путники, снабдила путешественников вениками, вышитыми рушниками и проводила в дымную парную.
Иван так устал, что даже не обратил внимания на то, что Колобок, который по сути дела должен был раскиснуть, живо закатился в ушат с горячей водой и начал радостно плескаться.
Волк отнёсся к мытью более настороженно. Тщательно обнюхал лохань, потрогал воду лапой и только после этого неохотно влез внутрь. Полакал из огромной посудины и только после этого, очень осторожно сел на дно.
- Эй, поди, чай не сахарный, - весело окликнул Колобок, - не боиссь. Не растаешь.
- Кто эту Бабу Ягу знает, - Волчара пропустил шпильку Колобка мимо ушей, - ещё замурует в бане или мёртвой воды в лохань нальёт. Эй, ты, - он мрачно глянул в сторону Ивана, - спинку мне потри. Да, ты помираешь, что ли? Посильней. Не халтурь.
Шуба у Волка оказалась густая. Такая плотная, что даже мыльная вода с трудом промочила густой подшёрсток.
- Хреновый из тебя банщик, - недовольно заметил Волк, - вон все блохи сухие. Три давай.
Иван сложил пушистую мочалку вдвое и начал старателно елозить по жёсткой волчьей шкуре. Хищник лишь довольно похрюкивал и старательно подставлял то один, то второй бок.
- Эх, сейчас бы Хеденшолдерсу, - мечтательно сказал он, - что б шерсть лучше лежала. Или бальзама, какого с кондиционером.
Упоминание современных моющих средств показалось Ивану странным, но он был так измучен свалившимся приключением, что снова пропустил фразу мимо ушей.
Намышись и напарившись, путешественники устроились в предбаннике. Колобок с удовольствием присосался к огромной кружке пива, а Волк занялся собственной шерстью. Нашёлся у Бабы Яги и фен. Некая конструкция из широкой трубы и ручки. Ручку предполагалось быстро-быстро крутить и тогда из раструба дул довольно сильный ветер.
Естественно ручку заставили крутить Ивана. А Волк то и дело поворачивался к агрегату, то одни то другим боком. Шерсть его распушилась, стала мягче, вздыбилась вокруг головы рыжеватым воротником, от чего Волк стал настоящим красавцем.
- Ужинать пошли, красавец писаный, - насмешливо окликнул Колобок, - а то мяса из щей не достанется.
Баба Яга усадила гостей за стол и живо выставила обещанные явства.
Как ни странно, его новые приятели, отлично управлялись ложками, а воспитанный интеллектуал Колобок даже взялся за нож с вилкой, когда бабка подала целую гору блинов. Дивным было и то, что Колобок запросто наворачивал блинчики, совершенно не считаясь с тем, что сам является хлебо-булочным изделием.
- Кисельку клюквенного откушайте, - суетилась старушка, - свеженький да горячий. Клюковку сама собирала. На болоте, по первой росе.
На столе появился здоровенный жбан киселя с розовой пенкой.
- Не люблю я сладкое, - задумчиво протянул Волк, - фигуру оно портит, да и вообще не полезно.
- Хороший киселёк, - продолжала нахваливать бабка, - для кишок сильно пользительный. Из клюковки, да с травками лесными.
- Знаем мы эти травки, - не любезно отозвался Волчара, - иль рога вырастут. А то живот так прихватит, что все ближайшие кусты...
- Хватит тебе ворчать, - перебил Колобок, - спать сильно охота. Эй, бабка где у тебя перинки обещанные, да одеяла шелковые?
- Здесь, Касатик. Здесь принц мой ясный,- и Баба Яга с готовностью распахнула полог чуланчика.
Кроватей было только две и Волк решительно запротестовал:
- Я с тобой не лягу. Ты храпишь.
- А ты по утрам желания непотребные изъявляешь, - не остался в долгу Колобок, - с Ванькой ложись. А я без вас отдохну.
Волк ещё немного поворчал и наконец, прошёл в чуланчик к кровати.
Иван был так утомлён, что заснул кажется даже не коснувшись подушки. Уже сквозь дрёму, он почувствовал, как Волк запрыгнул на кровать и машинально прижался к тёплому, чуть влажному боку.
Проснулся Иван среди ночи от какого-то непонятного тревожного толчка. Он оторвал голову от подушки и с трудом разлепил глаза.
Была глухая полночь. Где-то далеко тикали ходили. За окном избушки шумел лес и по всей комнате разливался странный голубоватый свет. Да и сама комната вдруг сдвинулась странным образом. До сих пор чистенькие бревенчатые стены обросли густым мхом. Изо всех углов свисали длинные тяжи паутины, а стены сошлись над спящими путниками, наподобие островерхой палатки. Иван ошалело протёр глаза и приподнялся на локте. Из всех щелей между брёвнами на него пялились совсем недоброжелательные глаза. Жёлтые, зелёные, круглые. Голодные и жадные. А чистая постель с хрустящими простынями и огромными шелковыми подушками превратилась в груду склизкого вонючего трепья.
Иван резко сел, всё ещё пытаясь сообразить, что случилось и, как он сюда попал. Однако парень, не успел додумать своё первое предположение, как над ним нависло совершенно жуткое старческое лицо.
Чёрное, изборождённое глубокими морщинами, словно кора старого дерева. С огромным носом-грушей и торчащими жёлтыми клыками.
- Ты..ты..кто? - заплетающимся голосом пролепетал Иван.
- Касатик ясный, - прошамкало страшное лицо. Одно лицо. Без тела. Огромное и жуткое словно маска, - кушал киселька болотного, чудодейственного?
- Да, - чуть слышно подтвердил Иван.
- Вкусный быль киселёк? Сладенький, да терпкий? - продолжала допытываться страшная морда.
Иван только и смог кивнуть.
- Чудодейственный тот киселёк. Силу волшебную даёт. Желание огненное. Желание любострастное.
- Чего? - пролепетал Иван, - какое ещё желание?
- Любострастное, - повторила голова. Внезапно синий свет стал ярче и перед Иваном трансформировалась отвратительная голая старуха. Вся корявая, с отвислыми дряблыми грудями и кривыми шершавыми ногами.
- Ты..ты, кто? - парень машинально отпрянул и так же машинально перекрестился.
- Я вся твоя, - неожиданно сладким голосом пропело чудовище, - твоя. Любушка твоя ненаглядная. Красавец ты мой писаный. Соколик ясноглазый. Стань моим, богатырь непобедимый.
- Что? - Иван взвился на постели словно ужаленный, - я с таким чудовищем?
В ту же секунду стены избушки угрожающе сошлись ещё ближе и Иван буквально почувствовал, как на него дохнуло жарким и смрадным дыханием. Изо всех щелей ПОнесло болотной тиной, гнилью и вонью испорченного переваренного мяса. Иван почувствовал, как на всей коже зашевелились волоски. Ноги сковало и он смог лишь немного отползти в сторону.
- Чудовищем? - кажется страшная старуха немало изумилась, - чудовищем ты сказал?
Иван робко кивнул, не в силах вынести её голодного и в тоже время ласкающего взгляда.
- Аль не по вкусу я тебе, красавица румяная да белокожая? Аль лицом не вышла или статью плоха? Обовью тебя косами золотыми, рученьками белыми обниму..
- НЕ НАДО!!! - что было мочи заорал Иван.
Старуха возмущённо хмыкнула, подбоченилась и повернулась в ту сторону, где висело зеркало. Чуть мутноватое, в тяжёлой кованной раме.
- Ах, ты превередник нечестивый, - начала было она и тут же осеклась.
В зеркале отражалась безобразная корявая старуха с жидкими седыми космами и трясущимися руками.
- Склероз проклятый, - Баба Яга завопила так громко, что кукушка, которая высунулась из ходиков поперхнулась и с треском захлопнула за собой дверцу.
- Склероз будь он неладен. Попутала. Травки попутала! - голосила старуха, - чудовищем обратилась. Так ты меня и чудовищем захочешь.
Она страшно захохотала и в ту же секунду изо всех стен начали выползать руки. Порой это были совсем истлевшие кости, порой со следами расползающейся плоти. Глухо заухала сова.
Вокруг всё завертелось.
Замелькали, какие-то немыслимые чудовища, пауки, сполохи огня, мелькнуло задумчивое лицо в круглых очках, хохочущая Баба Яга.
- Бежим! Бежим отсюда.
Вокруг всё вращалось с бешенной скоростью. Сквозь нарастающую тошноту, Иван почувстовал, как его хватает чья-то сильная рука. Мелькнуло резковатое лицо с чуть раскосыми глазами и дымчатыми волосами, небрежно откинутыми назад.
В ушах мучительно зазвенело и Иван потерял сознание.
Иван очнулся от холода и сырости. Он сидел посреди болота на рыхлой кочке. Ноги по самые щиколотки утопали в густой и прохладной жиже, а над головой кружилась туча потревоженных комаров.
Далеко на Востоке появились первые проблески зари.
- Ах, ты дрянь такая, - Волк, что было силы пнул Колобка лапой, - идиот учёный. Завёл чёрт знает куда. Над нами, чуть не снасильничали, а он ещё ухмыляется.
- Я не хотел, - всхлипнул Колобок, - правда не хотел. Не специально я...
Иван ошарашенно потряс головой. В ушах ещё немного звенело, но в целом всё выглядело нормальным и уже почти привычным. Иван ещё раз встряхнулся. Ни страшного дома, ни старухи, ни незнакомых лиц. Только Волк да Колобок.
- Гад заплесневелый, - разорялся Волчара, - а ну говори, кто твои дед с бабкой, я тебя живо домой возверну!
- Костромская губерния, - захныкал Колобок, - село Домнино,не надо меня домой, пожалуйста, - и громко прорыдал, - Иван Сусанин мой дедушка...
- Эх, банька это хорошо, - беспечный Колобок сочно потянулся, - эй, косматый, тебя давно пора вымыть.
- Я чистый, - мрачно пробубнил Волк.
- Охотно верю!
Волк замер около ступенек и неуверенно пробормотал:
- Блохи говорят, что они тоже не грязные.
- Проходи, касатик, - позвала Баба Яга, - проходи, милай. Попаритесь, потом откушать изволите. Щи царские, каша греческая с грибами, киселёк клюквенный, блины всяческие. Уж блиночки у меня, язык проглотишь. Горяченькие. С пылу с жару. С маслицем, со сметанкой, с вареньецем малиновым, кисельком клюквенным.
Иван почувствовал, как у него непроизвольно потекли слюни. Но Волк всё ещё колебался.
- А мясо у тебя в щах есть? - наконец спросил он.
- Уи, милай, цельный кусок, - бабка всплеснула сухонькими руками, - с косточкой сахарной. Свеженький, да сочный.
Волчара сочно облизнулся, так, что его огромный язык захватил почти половину морды.
- Ладно, - смилостивился он, - пошли.
Внутри дом Бабы Яги не был, чем то странным или страшным. Ни тебе скелетов застрявших в паутине, ни совы с круглыми глазами, даже чёрного кота не было.
Обычная деревенская изба с огромной печкой. Посредине стол. В чуланчике кровать. Около входа скамеечка с вёдрами.
Усталый Иван неуверенно огляделся и робко присел на край широкой деревянной скамьи.
Как и обещала, Баба Яга мигом истопила баньку, словно того и ждала, что в её дом пожалуют усталые путники, снабдила путешественников вениками, вышитыми рушниками и проводила в дымную парную.
Иван так устал, что даже не обратил внимания на то, что Колобок, который по сути дела должен был раскиснуть, живо закатился в ушат с горячей водой и начал радостно плескаться.
Волк отнёсся к мытью более настороженно. Тщательно обнюхал лохань, потрогал воду лапой и только после этого неохотно влез внутрь. Полакал из огромной посудины и только после этого, очень осторожно сел на дно.
- Эй, поди, чай не сахарный, - весело окликнул Колобок, - не боиссь. Не растаешь.
- Кто эту Бабу Ягу знает, - Волчара пропустил шпильку Колобка мимо ушей, - ещё замурует в бане или мёртвой воды в лохань нальёт. Эй, ты, - он мрачно глянул в сторону Ивана, - спинку мне потри. Да, ты помираешь, что ли? Посильней. Не халтурь.
Шуба у Волка оказалась густая. Такая плотная, что даже мыльная вода с трудом промочила густой подшёрсток.
- Хреновый из тебя банщик, - недовольно заметил Волк, - вон все блохи сухие. Три давай.
Иван сложил пушистую мочалку вдвое и начал старателно елозить по жёсткой волчьей шкуре. Хищник лишь довольно похрюкивал и старательно подставлял то один, то второй бок.
- Эх, сейчас бы Хеденшолдерсу, - мечтательно сказал он, - что б шерсть лучше лежала. Или бальзама, какого с кондиционером.
Упоминание современных моющих средств показалось Ивану странным, но он был так измучен свалившимся приключением, что снова пропустил фразу мимо ушей.
Намышись и напарившись, путешественники устроились в предбаннике. Колобок с удовольствием присосался к огромной кружке пива, а Волк занялся собственной шерстью. Нашёлся у Бабы Яги и фен. Некая конструкция из широкой трубы и ручки. Ручку предполагалось быстро-быстро крутить и тогда из раструба дул довольно сильный ветер.
Естественно ручку заставили крутить Ивана. А Волк то и дело поворачивался к агрегату, то одни то другим боком. Шерсть его распушилась, стала мягче, вздыбилась вокруг головы рыжеватым воротником, от чего Волк стал настоящим красавцем.
- Ужинать пошли, красавец писаный, - насмешливо окликнул Колобок, - а то мяса из щей не достанется.
Баба Яга усадила гостей за стол и живо выставила обещанные явства.
Как ни странно, его новые приятели, отлично управлялись ложками, а воспитанный интеллектуал Колобок даже взялся за нож с вилкой, когда бабка подала целую гору блинов. Дивным было и то, что Колобок запросто наворачивал блинчики, совершенно не считаясь с тем, что сам является хлебо-булочным изделием.
- Кисельку клюквенного откушайте, - суетилась старушка, - свеженький да горячий. Клюковку сама собирала. На болоте, по первой росе.
На столе появился здоровенный жбан киселя с розовой пенкой.
- Не люблю я сладкое, - задумчиво протянул Волк, - фигуру оно портит, да и вообще не полезно.
- Хороший киселёк, - продолжала нахваливать бабка, - для кишок сильно пользительный. Из клюковки, да с травками лесными.
- Знаем мы эти травки, - не любезно отозвался Волчара, - иль рога вырастут. А то живот так прихватит, что все ближайшие кусты...
- Хватит тебе ворчать, - перебил Колобок, - спать сильно охота. Эй, бабка где у тебя перинки обещанные, да одеяла шелковые?
- Здесь, Касатик. Здесь принц мой ясный,- и Баба Яга с готовностью распахнула полог чуланчика.
Кроватей было только две и Волк решительно запротестовал:
- Я с тобой не лягу. Ты храпишь.
- А ты по утрам желания непотребные изъявляешь, - не остался в долгу Колобок, - с Ванькой ложись. А я без вас отдохну.
Волк ещё немного поворчал и наконец, прошёл в чуланчик к кровати.
Иван был так утомлён, что заснул кажется даже не коснувшись подушки. Уже сквозь дрёму, он почувствовал, как Волк запрыгнул на кровать и машинально прижался к тёплому, чуть влажному боку.
Проснулся Иван среди ночи от какого-то непонятного тревожного толчка. Он оторвал голову от подушки и с трудом разлепил глаза.
Была глухая полночь. Где-то далеко тикали ходили. За окном избушки шумел лес и по всей комнате разливался странный голубоватый свет. Да и сама комната вдруг сдвинулась странным образом. До сих пор чистенькие бревенчатые стены обросли густым мхом. Изо всех углов свисали длинные тяжи паутины, а стены сошлись над спящими путниками, наподобие островерхой палатки. Иван ошалело протёр глаза и приподнялся на локте. Из всех щелей между брёвнами на него пялились совсем недоброжелательные глаза. Жёлтые, зелёные, круглые. Голодные и жадные. А чистая постель с хрустящими простынями и огромными шелковыми подушками превратилась в груду склизкого вонючего трепья.
Иван резко сел, всё ещё пытаясь сообразить, что случилось и, как он сюда попал. Однако парень, не успел додумать своё первое предположение, как над ним нависло совершенно жуткое старческое лицо.
Чёрное, изборождённое глубокими морщинами, словно кора старого дерева. С огромным носом-грушей и торчащими жёлтыми клыками.
- Ты..ты..кто? - заплетающимся голосом пролепетал Иван.
- Касатик ясный, - прошамкало страшное лицо. Одно лицо. Без тела. Огромное и жуткое словно маска, - кушал киселька болотного, чудодейственного?
- Да, - чуть слышно подтвердил Иван.
- Вкусный быль киселёк? Сладенький, да терпкий? - продолжала допытываться страшная морда.
Иван только и смог кивнуть.
- Чудодейственный тот киселёк. Силу волшебную даёт. Желание огненное. Желание любострастное.
- Чего? - пролепетал Иван, - какое ещё желание?
- Любострастное, - повторила голова. Внезапно синий свет стал ярче и перед Иваном трансформировалась отвратительная голая старуха. Вся корявая, с отвислыми дряблыми грудями и кривыми шершавыми ногами.
- Ты..ты, кто? - парень машинально отпрянул и так же машинально перекрестился.
- Я вся твоя, - неожиданно сладким голосом пропело чудовище, - твоя. Любушка твоя ненаглядная. Красавец ты мой писаный. Соколик ясноглазый. Стань моим, богатырь непобедимый.
- Что? - Иван взвился на постели словно ужаленный, - я с таким чудовищем?
В ту же секунду стены избушки угрожающе сошлись ещё ближе и Иван буквально почувствовал, как на него дохнуло жарким и смрадным дыханием. Изо всех щелей ПОнесло болотной тиной, гнилью и вонью испорченного переваренного мяса. Иван почувствовал, как на всей коже зашевелились волоски. Ноги сковало и он смог лишь немного отползти в сторону.
- Чудовищем? - кажется страшная старуха немало изумилась, - чудовищем ты сказал?
Иван робко кивнул, не в силах вынести её голодного и в тоже время ласкающего взгляда.
- Аль не по вкусу я тебе, красавица румяная да белокожая? Аль лицом не вышла или статью плоха? Обовью тебя косами золотыми, рученьками белыми обниму..
- НЕ НАДО!!! - что было мочи заорал Иван.
Старуха возмущённо хмыкнула, подбоченилась и повернулась в ту сторону, где висело зеркало. Чуть мутноватое, в тяжёлой кованной раме.
- Ах, ты превередник нечестивый, - начала было она и тут же осеклась.
В зеркале отражалась безобразная корявая старуха с жидкими седыми космами и трясущимися руками.
- Склероз проклятый, - Баба Яга завопила так громко, что кукушка, которая высунулась из ходиков поперхнулась и с треском захлопнула за собой дверцу.
- Склероз будь он неладен. Попутала. Травки попутала! - голосила старуха, - чудовищем обратилась. Так ты меня и чудовищем захочешь.
Она страшно захохотала и в ту же секунду изо всех стен начали выползать руки. Порой это были совсем истлевшие кости, порой со следами расползающейся плоти. Глухо заухала сова.
Вокруг всё завертелось.
Замелькали, какие-то немыслимые чудовища, пауки, сполохи огня, мелькнуло задумчивое лицо в круглых очках, хохочущая Баба Яга.
- Бежим! Бежим отсюда.
Вокруг всё вращалось с бешенной скоростью. Сквозь нарастающую тошноту, Иван почувстовал, как его хватает чья-то сильная рука. Мелькнуло резковатое лицо с чуть раскосыми глазами и дымчатыми волосами, небрежно откинутыми назад.
В ушах мучительно зазвенело и Иван потерял сознание.
Иван очнулся от холода и сырости. Он сидел посреди болота на рыхлой кочке. Ноги по самые щиколотки утопали в густой и прохладной жиже, а над головой кружилась туча потревоженных комаров.
Далеко на Востоке появились первые проблески зари.
- Ах, ты дрянь такая, - Волк, что было силы пнул Колобка лапой, - идиот учёный. Завёл чёрт знает куда. Над нами, чуть не снасильничали, а он ещё ухмыляется.
- Я не хотел, - всхлипнул Колобок, - правда не хотел. Не специально я...
Иван ошарашенно потряс головой. В ушах ещё немного звенело, но в целом всё выглядело нормальным и уже почти привычным. Иван ещё раз встряхнулся. Ни страшного дома, ни старухи, ни незнакомых лиц. Только Волк да Колобок.
- Гад заплесневелый, - разорялся Волчара, - а ну говори, кто твои дед с бабкой, я тебя живо домой возверну!
- Костромская губерния, - захныкал Колобок, - село Домнино,не надо меня домой, пожалуйста, - и громко прорыдал, - Иван Сусанин мой дедушка...
@темы: ориджиналы, попаданцы, сказка, юмор, фанфики, в процессе, романтика, джен, приключения, В гости к сказке